Несколько слов о творчестве сахалинского прозаика Владимира Гриня На днях мы сообщали о том, что ряды сахалинских прозаиков пополнились еще одним членом Союза писателей России – им стал Владимир Гринь. А накануне вышла его новая книга «Поротайские хроники». Гринь появился на литературном небосклоне, что называется, в одночасье, но всерьез и надолго. Поскольку вслед за первой документально-художественной повестью «Разлука длиною в жизнь» появилась вторая, уже сугубо художественная психологическая повесть «Пускай я умру у тебя...». И если первая книга родилась на основе сугубо исторического, причем не для всех доступного, архивного материала, то во втором произведении Владимир Гринь предстал как оригинальный автор-исследователь побудительных причин тех или иных поступков людей, проявлений человеческой психологии в весьма непростых обстоятельствах. Без преувеличения можно сказать, что первые повести были сразу же замечены не только читателями нашей области. Чуть позже они вышли под одной обложкой в московском издательстве. А в прошлом году В. Гринь представил на суд почтенной публики объемный эпический роман «Утоли мои печали». Смею утверждать, и со мной согласятся все, кто читал роман, эта книга стала событием в нынешнем литературном процессе. Который только на первый взгляд кажется многообразным, насыщенным появлением новых имен. На самом-то деле сегодняшняя литература в большинстве своем представлена или «бизнес-проектами», или бездарными поделками, когда «за все уплочено». И современному читателю ох как непросто отыскать среди множества ярких обложек «жемчужное зерно». Вот поэтому роман Гриня сразу по достоинству оценили читатели, соскучившиеся по настоящей, серьезной прозе «про жизнь». Собственно, я бы так и сформулировал творческое кредо нашего земляка – писать про обычных людей, живущих во временах, «которые не выбирают». Для автора важны не острота, занимательность сюжета, поиск каких-то оригинальных ходов и приемов для заманивания читателя. Он приглашает нас познакомиться с поколениями людей, которые принимают бытие таким, каким оно выпало, и проживают отпущенный им век так, как у них получается по мере сил и возможностей. Заслуга автора состоит в том, что, читая роман, и сам втягиваешься в жизнь героев, словно идешь с ними по их жизни параллельным курсом. Я бы назвал литературную «специализацию» Владимира Гриня бытописанием, это позабытое сегодня определение наиболее подходит его творчеству. Он неизменно продолжает свое бытописательство и в новой книге «Поротайские хроники». Наверняка у многих в связи с названием возникнет вопрос: не сахалинский ли городок имеется в виду? Нет, название города придумано, и вообще в произведении нет даже намека на наш остров. Зато, без сомнения, ситуации, рассказанные автором, многие, не сомневаюсь, или встречали в жизни, или сами попадали в похожие. Поскольку бытописатель Гринь в основу творчества берет опять же «просто жизнь». Что-то наблюдал лично, о чем-то ему рассказывали, а он отметил в памяти, осмыслил и решил поделиться с нами. При этом автор весьма удачно, на мой взгляд, выбрал форму повествования от третьего лица, придающую повествованию особую достоверность. Как бы анонсируя свой замысел, он предлагает нашему вниманию «дивные рассказы о жизни, полной бурных приключений и сногсшибательных похождений, как очень, так и не очень достопочтимых жителей маленького-премаленького и далекого-предалекого – где-то у черта на куличках – приморского городка, изложенные в своих записях неизвестным хронистом тех минувших и совсем еще свежих, но правдивых и достопамятных событий». Не правда ли, заманчивое приглашение к знакомству с книжкой?! Посему советую – почитайте, не пожалеете. И посмеетесь, как я, до слез, и погрустите, и задумаетесь. В этом и состоит, по моему глубокому убеждению, суть любого творчества – чтобы душа встрепенулась, а порой и заболела. Чтобы человек продолжал оставаться человеком. Не помню, кто сказал: талант – это память. Судя по творчеству Владимира Гриня, его памяти можно только позавидовать. А продолжение, как заверил автор, последует. В. Плотников.
Cантехника
