Край, который мы теряем На общественное обсуждение представлен проект «Стратегии развития Дальнего Востока и Байкальского региона на период до 2025 года». Естественно, сразу возникают вопросы – к чему разработка нового документа, когда еще не завершена федеральная целевая программа «Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Забайкалья на период до 2013 года», и каким образом он будет соотноситься с уже имеющимися региональными стратегиями до 2020 года, в первую очередь с нашей, областной? По мнению разработчиков нового проекта, «отсутствие четкой государственной стратегии развития Дальнего Востока и Байкальского региона создает опасность превращения этой территории только в источник энергоносителей и сырья для стран Азиатско-Тихоокеанского региона». Таким образом, сделана официальная констатация давно очевидного – все предыдущие действия правительства, в том числе и по реализации упомянутой федеральной программы, к положительным результатам не привели, и если срочно не изменить ситуацию, то Россия просто потеряет Дальний Восток. Мы попросту не сможем конкурировать с соседями. «Производительность труда в расчете на одного занятого в экономике Дальнего Востока и Байкальского региона в 4 раза ниже, чем в Японии, в 6 раз ниже, чем в США, в 2,5 раза ниже, чем в Южной Корее, и в 5 раз ниже, чем в Австралии, а также указанная производительность труда ниже среднероссийской. Потребление первичных энергоресурсов на территории Дальнего Востока и Байкальского региона на единицу валового регионального продукта в 2,5 раза выше, чем в среднем по РФ, электрической энергии – в 1,8 раза, а нефтеемкости – в 2 раза». Что делать? «Главными проблемами, сдерживающими реализацию экономического потенциала Дальнего Востока и Байкальского региона, являются их экономическая и инфраструктурная изоляция от остальной части России и наиболее развитых российских рынков, низкая внутренняя транспортная связь территории при ее огромных размерах, очаговый характер расселения с низкой плотностью населения, специфичность условий ведения сельского хозяйства, высокая затратность, дотационность и сезонность обеспечения завоза грузов для арктических и северных районов Дальнего Востока. Неразвитая энергетическая и транспортная инфраструктура прямо или косвенно продолжает оставаться основным ограничителем осуществления любых видов деятельности на Дальнем Востоке и в Байкальском регионе, причиной низкой конкурентоспособности произведенных продукции, товаров и услуг». А потому «системным условием обеспечения динамичного, опережающего развития Дальнего Востока и Байкальского региона является обязательное и значительное участие государства в решении социальных проблем и инфраструктурных ограничений экономического роста». Да, именно так – сначала государство вкладывается в инфраструктуру, а уж потом на этой инфраструктуре начнет развиваться бизнес. На этом и построена вся стратегия, основой которой являются в первую очередь электростанции и линии электропередачи, дороги, в том числе и железные, порты, но ко всему прочему – обязательно развитие социальной инфраструктуры: «создание системы доступного и высококачественного высшего образования, повышение доступности специализированной, в том числе высокотехнологичной, медицинской помощи, поддержка формирования развитой региональной и местной инфраструктуры в области здравоохранения, социальной защиты, образования, культуры, обеспечения досуга, а также содействие обеспечению граждан комфортным жильем и жилищно-коммунальными услугами, стимулирование преобразования среды проживания населения. При этом качество и доступность услуг должны превышать среднероссийский уровень для компенсации неблагоприятных природных, климатических и географических условий проживания населения». И далее идет речь об экономических проектах развития – как региональных, так и межрегиональных, главным из которых окажется строительство «Восточной нефтегазотранспортной системы». «Создание единой системы газоснабжения России на территории Дальнего Востока и Байкальского региона будет проходить посредством формирования центров газодобычи на острове Сахалин, в Республике Саха (Якутия) и Иркутской области с перспективой соединения в дальнейшем с Красноярским центром газодобычи и действующей единой системой газоснабжения страны. Развитие системы газификации позволит создать крупные газохимические и газоперерабатывающие производства в Приморском крае, Республике Саха (Якутия) и Иркутской области. На втором этапе (после 2015 года) будет происходить дальнейшее развитие газотранспортных систем Сахалин – Хабаровск – Владивосток, начнется разработка перспективных участков недр на шельфе Сахалина (прежде всего блоков проекта «Сахалин-3») и Чаяндинского нефтегазоконденсатного месторождения в Республике Саха (Якутия), будет введена в эксплуатацию газотранспортная система Якутия – Хабаровск – Владивосток. Реализация указанных проектов будет сопровождаться созданием в районе г. Владивостока мощностей по производству сжиженного и (или) отгрузке сжатого газа с созданием специализированного терминала. Это существенно укрепит позиции России на глобальном рынке». В ТЕНИ СОСЕДЕЙ Обратили внимание, что Сахалин звучит здесь только как поставщик сырья, а перерабатывающие производства будут строиться в других регионах? А где же наш газохимический комплекс, о котором так страстно рассуждает наша власть? О нем есть упоминание в сахалинской региональной части стратегии, но сказано предельно скупо: «имеются перспективы развития на юге острова Сахалин газохимических производств и проектов развития генерации на газе, которые будут уточняться по итогам детальных технико-экономических исследований». Правда, есть и конкретика: «реконструкция морского порта Ильинский, производственные мощности которого обеспечат организацию газохимического комплекса и обслуживание танкеров, газовозов и сухогрузов дедвейтом свыше 100 тыс. тонн». То есть для заводов еще нужны технико-экономические исследования, которые еще неизвестно, что покажут, а вот с портом все ясно. Странно как-то. Странно и то, что порт будет «реконструирован» – хотя что там в Ильинском реконструировать? И, к сожалению, таких несостыковок много. Например, авторы нашей части стратегии утверждают, что «валовой региональный продукт области формируется в основном за счет таких отраслей промышленности, как добыча нефти и природного газа (северные районы острова Сахалин), добыча угля, рыбная и пищевая промышленность, индустрия строительных материалов, лесозаготовительная промышленность». Но лесозаготовительная промышленность сейчас в таком загоне, что ни о каком ее серьезном вкладе в региональный продукт и речи быть не может. Или – «основным направлением развития телекоммуникационной инфраструктуры станет снижение информационной изолированности Курильских островов за счет создания высокоскоростных и защищенных волоконно-оптических линий связи в целях развития сети цифрового телерадиовещания для населенных пунктов». Но разве ВОЛС тянут исключительно ради цифрового телевидения? Мелочь, конечно, но... Но и в целом на фоне наработок своих соседей Сахалинская область выглядит очень слабо. В федеральной части нас упоминают крайне редко. Это линия Селихино – Ныш (тот самый «мост» на материк) и непонятно откуда взявшаяся железная дорога Углегорск – Смирных. В огромной программе строительства автодорог нас нет. Статус Южно-Сахалинского аэропорта обозначен как «внутрироссийский узловой». В отношении портов – реконструкция инфраструктуры в Холмске и Невельске. В энергетике – строительство Сахалинской ГРЭС-2. Кроме того, в рамках международного сотрудничества будет создана высокоскоростная линия связи между Приморским краем, Сахалинской областью и Японией, а также аналогичная линия, объединяющая Магаданскую область, Камчатский край и Сахалинскую область. Вот, пожалуй, и все. Скажете – разве этого мало? Конечно, мало. Вы бы посмотрели, какую масштабную модернизацию намерены провести другие регионы! Конечно, в областной части стратегии наши проекты раскрыты в большем объеме. Здесь и создание особой экономической зоны портового типа (с организацией рыбной биржи) на базе Невельского морского рыбного порта, и строительство автодороги Южно-Сахалинск – Оха, и строительство железнодорожной линии Ильинск – Углегорск, и ряд других более локальных проектов, о которых мы уже слышали неоднократно. Конечно, дай-то бог осуществить и их. Но каким-то серьезным модернизационным рывком что-то не пахнет. Например, об одной из главных составляющих модернизации – опережающей подготовке кадров – сказано предельно сухо: «Задачей профессионального образования является обеспечение экономики региона высококвалифицированными специалистами, прежде всего в области добычи и переработки топливных ресурсов и в рыбохозяйственном комплексе». А ведь, как сказано в стратегии, «развитие системы высшего образования на территории Дальнего Востока и Байкальского региона связано с созданием крупнейших образовательных центров, способных обеспечить прорыв в инновационных технологиях». Но эти образовательные центры, а следовательно, и инновационные технологии будут не у нас. Даже подготовка управленческих кадров из числа молодежи, проживающей на Дальнем Востоке и в Байкальском регионе, будет осуществляться Байкальской международной бизнес-школой (г. Иркутск). Почему сахалинские власти решили плестись в хвосте событий – совершенно непонятно. Есть у нас собственная «Стратегия 2020», а все остальное – от лукавого? Или, действительно, что-то большее нам попросту не по силам? В. ГОРБУНОВ.
Cантехника
