В следующем году Чехов-центру исполнится 75 лет. Возраст почтенный, да только он не помеха движению. В новый сезон театр не вошел, а, можно сказать, влетел, вбежал стремительной походочкой, приближая встречу со зрителем. Именно таким ощущением наделена первая премьера года - семейная драма "Дети Ванюшина" С.Найденова, поставленная художественным руководителем театра Андреем Бажиным.

В сахалинском послужном списке этого режиссера "Дети…" последовали за гоголевской "Женитьбой" (дебют 2003 г.) и предвосхищают, судя по анонсам, не одну еще встречу с классикой - вечно живой, дающей неизменно простор для маневров.

Пьеса "Дети Ванюшина", поставленная впервые в 1901 году петербургским театром Литературно-художественного общества, принесла автору успех. Прошедший век не остудил ни накала закрученных С.Найденовым страстей, ни интереса публики к пьесе.

Уж, конечно, пьеса волнует не степенью соответствия исторической хронике, но тем, как отражается в зеркале современности. Реплика Арины Ивановны Ванюшиной (актриса Людмила Капелько) "Расходы будем сокращать!" явно задела за живое сахалинцев, переживающих острый приступ оптимизации бюджетной сферы, и перекликается с обычным сегодня предисловием, озвученным голосом В.Абашева: "Уважаемые зрители! Просим отключить мобильные телефоны". И это все "в строку", все в канве текущей жизни, с замахом на пять пудов любви - к жизни, свободе, другому человеку… Действо на сцене развертывается поучительное: рано или поздно проблема отцов и вырастающих из коротких штанишек детей настигает каждую семью во всей своей беспощадности. Чужой опыт от колдобин на пути к взаимопониманию не спасает. Остается, сжав зубы, постараться пережить с минимальными потерями трудности переходного периода. Переходного иногда в буквальном смысле - на тот свет, как, допустим, стряслось на подмостках Чехов-центра.

Чуть занавес открылся, возникает иллюзия. Но "обмануть меня нетрудно, я сам обманываться рад". Обстановка (художник Александр Арсененко) так располагает: белая скатерть, гимназические платьица, нежное мурлыканье романса (музыкальное оформление Владимира Лопатина), абажуры, пышными розами нависающие над миром Ванюшиных, - вроде бы налицо все признаки семейной идиллии. И ты, подпершись ладошкой, ждешь в таких расслабляюще-карамельных условиях чего-нибудь соответствующего. Однако "сказка сказывается" вопреки пасторальным ожиданиям. Поскольку в наши дни пьеса не является бестселлером книжных продаж, и соответственно чтения, не удивил услышанный в молодежной среде комментарий (зрителя - незрителю) насчет фабулы "Детей…". Со ссылкой на зачин А.Бильжо в когда-то бывшей программе "Итого" с В.Шендеровичем: "Помнишь это: "Когда я работал в одной маленькой сельской психиатрической больнице…"? Ну почти то же самое…"

Это к вопросу об эмоциональном градусе спектакля. Шагу в простоте не сделают, все бегом, с испугу ли, в нетерпении ли сердца, но - бегом, в крике, пытаясь достучаться друг до друга, ну ровно, как в горячей Италии. Бежит Арина Ивановна, прелестная в своей заполошности горничная (Любовь Овсянникова), дочки-школьницы (Елена Ловягова и Ксения Кочуева), ночной позор семьи сын Алексей (Константин Кузнецов) и ходячая добродетель Константин (Андрей Кузин)… Исключение - глава семьи. И то сказать, все планеты вращаются вокруг солнца. Герои могут нервно курить, с аппетитом обедают, на фортепьянах даже игрывают в полтора аккорда, сопровождая собственноручной выделки романс… Народный артист России Александр Андреевич Ульянов не поет и не играет. Он вообще не играет - он проживает жизнь Александра Егоровича Ванюшина, те его дни, что к лучшим никак не отнесешь. "Педагогическая поэма" Ванюшина потерпела крах. А.Ульянов - в роли матерого, знаете ли, человечища, у которого жизнь вышла на финишную черту, а смысла в ней не обнаружилось. Оттого и прорезаются в голосе актера трагические интонации - "Пропала жизнь!" Я, неправильный и неправедный, век свой отжил, а где оно, новое, которое лучше меня? Русь, дай ответ! Нет ответа. Потому как не считать же приветом из будущего скопище малосимпатичных людей - молодых Ванюшиных. Людей со сплошным "не": недобрых, невыразительных, не умеющих дело толком делать, что на порядок ничтожнее и бескрылее старика. Просто какой-то карнавал неудачников. Сдается, что папа Ванюшин и его кондовое самодурство лишь аргумент в оправдание детками собственной несостоятельности. Кроме стариков, по большому счету, и болеть душой не за кого. За Людмилу (Екатерина Гвоздева), что ли, с ее копеечным порывом на волю, в пампасы? За Алексея, у которого протест против отцовской тирании равнозначен капризам избалованного подростка? За Клавдию (Анна Антонова), неспособную и малостью поступиться ради счастья сестры? За малолеточек Аню с Катей, с легкостью сдающих чужую тайну? Зятья Щеткин (Андрей Кошелев) и Красавин (Владимир Абашев) блистательно решены в фарсовом ключе. Константин вышел слишком уж беспросветным негодяем, что дивишься - что такого насочиняла себе о нем девушка печального образа, впоследствии дама-драма Елена (Марина Семенова)? Тайна сия велика. В этом плане трезвые расчеты его рафинированной невесты Инны (Виктория Дроняева) хоть понятнее…

Для режиссера Андрея Бажина театр начинается с актера. Согласимся, что существовать на сцене в "тени" солиста А.Ульянова непросто. И тут же признаем, что достойной его партнершей явилась заслуженная артистка России Людмила Капелько, сыгравшая тонко и детально, по сути, "уходящую натуру" со своей материнской любовью, могущей показаться в любое время - наше и не наше - бестолковой. Но в ней черпают силы ее дети. В ней находит опору в поисках смысла жизни мятущийся "вольный художник" Алексей, а циник Константин - оправдание своей бесчеловечности. В ней смягчается бескомпромиссность Клавдии, наследницы своей матери, правда, со знаком минус. А.Антонова жестко играет парадокс: зло во имя любви... Всепоглощающая доброта Арины Ивановны Л.Капелько да еще восторженные глаза и щечки горничной - это все, что вспоминается, когда ищешь противовес вселенской ненависти детей Ванюшиных. Но все-таки новый спектакль А.Бажина и к ним сострадателен.

В премьере сошлись актеры трех поколений Чехов-центра, а потому живописное полотно разнится по цвету - там краски легли мощнее, здесь акварельно тонки. Потому что молодая гвардия Чехов-центра, по сути впервые сталкивается со столь острыми, драматическими задачами. Но это "столкновение" притягательно - и степенью искренности, заложенной актерами, и "болевым" эффектом. Не для того чтобы зритель отравил жизнь уже своим детям, морализируя на богатом сценическом материале: смотри-де да на ус мотай. Чтобы остановиться, оглянуться, стать умней. А значит, добрей.

Спектакль говорит о том, сколь надо быть осторожным в семейных отношениях. Что твоя свобода размахивать руками заканчивается там, где начинается нос твоего соседа. Что никто никому ничего не должен: ни дети родителям, ни родители детям. И вообще семью крепит любовь и преданность. Если это семья. А на то, что это все ж семья, намекает цвет абажуров над столом - того же кремового оттенка, что и шторы в квартире булгаковских Турбиных, которых несчастья, однако же, лишь объединяли…

Выбрав для режиссерского дебюта в качестве худрука "Детей Ванюшина", А.Бажин дал шанс театру взять реванш за обилие в своих афишах легкого жанра, стойко и нежно любимого, но так давно нуждавшегося в дополнении иными красками и большим уровнем глубины. Дал урок "воспитания чувств". Ведь среди нынешних зрителей "Детей Ванюшина" немало внуков Ванюшина. Что ж, будем учиться.

Ирина СИДОРОВА, Фото Елены ПОРОШИНОЙ, Газета «Южно-Сахалинск сегодня».

28 октября 2004г.